— Да, Ваше Императорское Величество.
— И людей тоже? — Еле сдерживаясь от улыбки, спросил Император. — Как проходит вербовка?
— Относительно умеренно. Сейчас из-за потрясений закрыты многие французские заводы, особенно тяжелой промышленности. Но люди не унывают и ждут улучшения обстановки, тем более что их ударно кормят "завтраками". Мы смогли завербовать и инициировать процедуру переселения в Россию не более чем десяти процентов от числа запланированных персоналий. Причем, если люди не очень высокой квалификации едут относительно просто, то опытные мастера чего-то ждут и боятся срываться с места.
— Какие ваши планы?
— Думаю, пока просто подождать, продолжая собирать сведения о толковых рабочих и служащих.
— Хорошо. Пожалуй, вы правы, не стоит торопить события. По Франции все? Или у вас есть какие-нибудь дополнения?
— Ваше Императорское Величество, я считаю, что нам нужно вмешаться в дележ французской метрополии и попытаться заполучить себе Марсель с окрестностями в качестве опорной военно-морской базы. Если верить текущему соотношению сил, то Марсель станет пограничной территорией между Испанией и Италией. За него сейчас идут очень серьезные споры.
— И вы хотите в них влезть? Чтобы итальянцы с испанцами навалились на нас? — Улыбнулся Александр. — Вы понимаете, что за минувшие десять лет Российская Империя чрезвычайно прибавила в размерах. Нам нужно аккуратнее относиться к новым приобретениям. Мы и так уже отдавили ноги практически всем державам на этой планете.
— Марсель — это очень важно. Я понимаю, что у нас может не хватить ресурсов, но он — одна из важнейших ключевых точек Западной Европы и Средиземноморского бассейна. Сейчас есть шанс ее захватить. Будет ли такая возможность завтра — никто не сможет сказать, — фон Валь был сама серьезность.
— Товарищи, — Император обратился к остальным участникам совета, — кто-нибудь желает поддержать предложение Виктора Вильгельмовича? — Несмотря на то, что Александр явно намекнул на свое неудовольствие от подобной инициативы, фон Валя поддержал практически весь совет, выступая по очереди и убеждая Императора в том, что Марсель нужно брать. Он же, в свою очередь, молчаливо и внимательно выслушивал ораторов, пытаясь понять, как бы избежать последствий влезания в эту банку с пауками, каковой представлялась процедура дележа европейских владений Франции.
— … таким образом, с точки зрения развития Военно-Морского флота, наличие в наших руках Марселя — ключевой фактор контроля всего Средиземноморья. — Подвел итог своего выступления Николай Андреевич Аркас.
— Хорошо. Мы попробуем участвовать в этом дележе. Но, боюсь, что Марсель нам просто так не отдадут. — Покачал головой Александр.
— Отдадут, — довольно улыбнулся фон Валь, под вопросительный взгляд Императора. — Я озвучил предложение, которое мне прислал князь Горчаков, дабы я проверил кое-какие сведения по нему. Италия и Испания, не желая уступать Марсель друг другу, согласятся на компромиссное решение. Мы получимся своего рода — громоотводом.
— Почему князь не прислал уведомление об этом предложении мне? — Слегка разозлился Император.
— Оно еще не оформлено и идут только предварительные консультации кулуарного характера. Кроме того, если мне не изменяет память, вы приказали князю действовать самостоятельно, не отвлекая вас по пустякам.
— Хорошо. Если подобное положение дел их устраивает, я не против инициативы князя. Впрочем, особенно жадничать ему не стоит. Для создания опорной базы военно-морского флота нам обширных территорий не нужно занимать. Но важна деталь — как все это обыграть. Критически важно обставить дела таким образом, что наши союзники будут уговаривать Россию взять Марсель себе. Причем основательно. Мы же, пойдем на это только из уважения к их пожеланиям. И никак иначе. Вы поняли меня?
— Так точно, Ваше Императорское Величество.
— Что-нибудь еще?
— По Франции у меня все, — кивнул довольный фон Валь. — Переходить к вопросам по Османской Империи?
— Конечно.
— Итак. Войска нашего противника локализованы в центральной части Малой Азии. Точно определить численность личного состава очень затруднительно. Ориентировочно — порядка пятидесяти тысяч человек. Вооружение легкое. На всю армию десятка два старых гладкоствольных пушек.
— А что, они не ищут каналов получения помощи от наших "друзей"?
— Ищут, конечно. Но безвозмездно ни англичане, ни пруссаки помогать сейчас не могут. Не то у них состояние. Да и мы их ценность, как покупателей, подрываем потихоньку. В частности, для ликвидации золотого запаса мы провели двенадцать успешных диверсионных операций, в ходе которых получилось захватить у остатков войск Османской Империи денежных средств на двести сорок миллионов рублей драгоценными металлами. Кроме того, нам удалось ощутимо проредить их стада живности — главную ценность на просторах тех земель.
— Каким образом? Вы их травили?
— Нет. Мы продали им остатки своего старого оружия под видом контрабандистов. Выгребли все, что было у нас на складах со времен Наполеоновских войск и обменяли на коней, коров, овец и верблюдов. Ну и на остатки драгоценных металлов. Можно сказать, что на текущий момент финансовые ресурсы этих горе-вояк практически исчерпаны.
— Зачем вы продали им оружие? — Удивился Киселев.
— Затем, что нам оно не нужно, так как чрезвычайно устарело. Разве что на металлолом пускать, ибо для войны оно совершенно бесполезно. А упустив эту возможность, мы бы усилили наших врагов. В конце концов пятьдесят тысяч необученных солдат с изношенными гладкоствольными ружьями для нашей армии сейчас — не противник.
— Виктор Вильгельмович, — спросил Александр, не давая Киселеву возразить фон Валю, — а что с Ближневосточным театром военных действий? — Вместо ответа фон Валь кивнул на Петра Семеновича Вановского и тот, чуть кашлянув, встал.
— Воспользовавшись затишьем на Балканах мы, силами пятой пехотной дивизии произвели высадку в Палестине, отрезав и разгромив юго-западную группировку турецких войск, которая сдерживала египетские полки. Османы были чрезвычайно измотаны в предыдущих боях и особенного сопротивления не оказывали. Многие сдались в плен. Подтянув в Палестину остальные части третьего пехотного корпуса генерал-полковника Павлова Платона Петровича мы, сдав захваченные позиции союзникам, атаковали с тыла турецкие части, сдерживающие персидскую армию, и разбили их.
— То есть, генерал-полковник Павлов смог объединиться с частями Кавказского фронта?
— Так точно. От дальнейшего наступления мы воздержались, так как корпус был очень сильно измотан боями в пустыне. Имеются большие санитарные потери.
— Раненые?
— Нет, заболевшие. Климат очень непривычный, да и с водой были проблемы. Но, думаю, в течение нескольких месяцев большая часть солдат вернется в строй.
— Это хорошо. Персия так и не смогла потеснить турок?
— Нет. Их солдаты совершенно необучены и весьма дурно вооружены. Как они вообще сдерживали турок от выхода к нам в тыл — одному Богу известно. На данный момент войска южных союзников удалились с театра военных действий к местам постоянной дислокации.
— То есть, они ушли домой при первой возможности?
— Да. Но их можно понять — военное дело у них поставлено очень плохо. Я бы сказал — чрезвычайно. Это, фактически, кое-как вооруженные туземцы. Их боевая ценность практически равна нулю.
— Что с добровольческими батальонами?
— Они распущены в полном объеме. Из их состава отобрано десять тысяч добровольцев, зачисленных в учебные роты Российской Императорской армии. Преимущественно в пехоту.
— Насколько я помню, там были преимущественно болгары и армяне. Они же далеко не все понимают русский язык. Как им приказы отдавать будут?
— У них усиленные занятия языком по отработанной схеме. — С места ответил командующий Кавказским фронтом Евдокимов Николай Иванович. — Дмитрий Алексеевич Милютин поделился с нами опытом Дальнего Востока, где в составе армии и флота довольно много инородцев.
— Кроме того, — подал голос военный министр Милютин, — мы смогли набрать из числа беженцев на Кавказе и на Балканах около двадцати тысяч добровольцев в военно-строительные части.
— Возвращаясь к Османской Империи, — продолжил стоящий фон Валь, — я хочу пояснить, что собственно никаких особенных материалов по ней больше нет. Остаток армии с коллективным руководством из ряда крупных офицеров никак не может определиться со своей позицией и никакой опасности не представляет. На Балканах свирепствует ведомство имперской контрразведки, а потому я туда особенно нос не сую. На Ближнем Востоке нет ничего определенного. Кочевые племена слабы, малочисленны и ведут себя довольно тихо. Вот, в общем-то, и все. — Пожал плечами Виктор Вильгельмович.
